Конференция по работе с наркозависимыми

Ниже публикуются доклады участников
конференции "Богословское осмысление проблем зависимости: православный и католический взгляд",
1-2.10.2018 г., С.-Петербург (продолжение)

Проблемы, касающиеся отношения к алкоголю и алкоголикам

Архимандрит Мелетий (Веббер), клирик храма святителя Николая Мирликийского Чудотворца в Амстердаме

Если какой-то молодой человек заболеет раком, практически у всех вокруг возникает естественное стремление помочь и поддержать его, насколько это возможно, или хотя бы посочувствовать ему.

Если рак обнаруживается у более пожилого человека, большинство окружающих, возможно, отнесутся к этому не столь трагично, но, тем не менее, они будут склонны сострадать и испытывать добрые чувства к этому больному.

Если только они не будут знать, что на самом деле у этого человека рак легких, а он был заядлым курильщиком.

В этом случае симпатии по отношению к нему начинают увядать.

Алкоголик, который медленно или быстро умирает от болезней, связанных с его алкоголизмом, вообще не вызывает никакого сочувствия. Напротив, он со всех сторон окружен злобой, разочарованием, стыдом и обидами.

Так в чем же главное различие между ребенком, страдающим от рака, и алкоголиком? Почему одному мы хотим помочь, а к другому относимся негативно?

Эти ситуации действительно отличаются друг от друга, но самое существенное различие между ними кроется, прежде всего, в отношении людей к этим болезням, а вовсе не в самих этих состояниях (у одного - рак, у другого - алкоголизм). И то, и другое - тяжелые болезни, которые затрагивают весь организм человека и могут иметь смертельный исход.

Важное качественное отличие между раком и алкоголизмом заключается в установке окружающих к этим болезням.

Установки - отдельных людей или целого общества - не слишком подчиняются здравому смыслу, логике и даже просвещению. Зачастую они рождаются из предрассудков, т.е. прочно устоявшихся убеждений, всерьез не изученных и не проверенных, которые мы, не отдавая себе в этом отчета, наследуем от семьи, социальных групп, государства и, в отдельных случаях, - религии.

Любой человек, даже в Церкви, может сам по себе иметь множество предрассудков, которые приводят ко всяческим ошибочным и, зачастую, лишенным любви установкам. Видимо, нашей человеческой природе сложно этому противостоять. Помимо всего прочего, эти установки задают стартовые ориентиры для нашего духовного развития… и создают ситуации, от которых Господь хочет нас спасти. Православная традиция призывает нас разбираться со своими предрассудками, прежде всего, в Таинстве Исповеди. По мере приближения к Царствию Небесному, наши установки нуждаются в исцелении, точно так же, как наши тела и души.

Церковь в целом, будучи Телом Христовым, не имеет и не может иметь подобных негативных установок по отношению к чему-либо. В Церкви все наши установки определяются церковной и святоотеческой традицией, а эта традиция постоянно оживляется и испытывается в свете Христова учения, которое ежедневно провозглашается на церковных богослужениях, прежде всего, в Евангельских чтениях Божественной Литургии. Для Церкви (как для каждого ее члена, так и для всей Церкви в целом) такое испытание - это динамический процесс, проявляющийся в данный момент. Очень часто мы, каждый в отдельности, пытаемся (но безуспешно) приписать особую важность тем или иным решениям или заявлениям из прошлого, чтобы избежать этого испытания. Но, в конечном счете, это не работает. Православная Церковь опирается на свою прошлую историю, на каждую минуту этого прошлого. Но как Церковь - мы не каменный памятник, игнорирующий действие Св. Духа… ведь это было бы непростительным грехом.

Если мы посмотрим, как Христос принимал тех, кто приходил к нему за исцелением, то быстро поймем, что для Него, на самом деле, было гораздо важнее исцелить страждущих грешников, чем прибавить благочестивым ощущения собственной праведности. Иногда ему приходилось пробираться сквозь неодолимые препятствия, чтобы помочь нуждающимся, и неважно, насколько "недостойными" по меркам современного им общества они были (например, самаряне). Он отвергал тех, кто стремился лишь выполнять устоявшиеся религиозные обряды. Мы это ясно видим, например, в том, как Он оставил юношу, который хотел, прежде чем пойти за Христом, похоронить своего отца (что с точки зрения иудаизма было важнейшей религиозной обязанностью).

Тот факт, что Христос отправлял исцеляемых Им прокаженных к священнику в Иерусалим, чтобы завершить их исцеление, может также указывать на то, что Он относился к выздоровлению как к многоступенчатому процессу, а не как одномоментному событию. Христос обеспечивал необходимую телесную и духовную терапию, тогда как иерусалимские священники были нужны, чтобы обеспечить социальный аспект выздоровления этих людей.

Мы часто не принимаем во внимание тот факт, что Христос ясно говорил о необходимости благодарения как части процесса исцеления. Много ли современных врачей видят в благодарности элемент исцеления?

Рассмотрим следующую аналогию: если в храм приходит человек, страдающий от аппендицита, мы, естественно, благополучно отправим его в больницу, чтобы он смог получить необходимое лечение. Этот человек получит возможность исцелиться телом с помощью других, зачастую нецерковных, людей, чтобы потом вернуться в Церковь и получить исцеление "к вечности", которое ему предлагает Церковь.

Если в храм приходит человек, страдающий алкоголизмом, мы таким же образом можем направить этого мужчину или женщину туда, где они смогут получить наилучшее для них лечение, чтобы вернуться в Церковь за исцелением "в вечности", которое та может им дать. Таким местом часто (хотя и не обязательно во всех случаях) является cообщество Анонимных Алкоголиков (АА).

* * *

Чтобы усложнить себе жизнь вообще, и работу с алкоголиками и другими зависимыми в частности, нам также необходимо разобраться, существует ли различие между алкоголиком, как таковым, и горьким пьяницей. Общепринятое мнение утверждает, что различие есть: алкоголик находится в тисках внутренней дисфункции, которая делает его выпивки (и последующее опьянение) неизбежными.

Пьяница же - это тот, кто по привычке или, следуя своему собственному выбору, пьет слишком много и слишком часто.

Как бы то ни было, существующие в окружении этого человека установки являются важнейшим элементом этой дифференциации, и результаты могут существенно различаться в разных частях света. В странах, где пьянство (в общественном месте или дома) не считается серьезным проступком, или просто видится неотъемлемой частью приятного времяпровождения, различия между этими состояниями нередко стираются. В тех же странах, где пьянство считается очень серьезным преступлением, это различие, вероятно, более важно.

Как алкоголик, так и пьяница, могут причинить серьезный вред себе и другим (что очевидно, когда они садятся за руль нетрезвыми, или менее очевидно, если у них есть семьи, работа или положение в обществе). И все же очень важно, что первый совершает эти поступки под влиянием психосоматических и духовных расстройств, которые требуют комплексного и напряженного лечения, тогда как второму необходимо просто изменить свой образ жизни. Но как отличить их друг от друга? Ведь они выглядят, разговаривают и даже пахнут совершенно одинаково.

Это может показаться неразрешимой задачей. По меньшей мере, это так для общества в целом. Однако для Православной Церкви этой дилеммы не существует, и вот по какой причине:

Западная христианская традиция, даже во времена неразделенной Церкви в первом тысячелетии, рассматривала человека как существо нравственно поврежденное, нуждающееся в прощении и искуплении. Поэтому, для Запада крайне важен вопрос о том, является ли алкоголизм болезнью или просто нравственным проступком.

С другой стороны, наша Восточная Православная христианская традиция рассматривает человека скорее как больного, нуждающегося в исцелении. Здесь действительно теряет свое значение дифференциация между алкоголизмом как болезнью и алкоголизмом как нравственным проступком. Все люди, мужчины и женщины, неважно почему, воспринимаются как люди, нуждающиеся в исцелении, которые предлагает Христос через Церковь.

То, что представление об алкоголизме как болезни сначала появилось на западе, может показаться удивительным, если не чудесным; и на то множество причин, которых мы не будем касаться в этой краткой статье. Тем не менее, самоочевидно, что концепция зависимости как болезни должна естественным образом быть воспринята Восточной традицией. Если где-то когда-то появляется противление этому пониманию, и кто-то хочет считать алкоголизм просто нравственным проступком, содержание такого противления, на самом деле, обусловлено влиянием Западной, а не Православной традиции.

Вот такой парадокс.

* * *

Много было написано и сказано о причинах алкоголизма. Этот предмет предоставляет большой интерес для ученых и будущих врачей.

Мне хотелось бы кратко остановиться еще на одном аспекте этой болезни.

Я являюсь свидетелем исцеления многих тысяч людей, называющих себя алкоголиками, большинство из которых убеждены, что они ощутили себя в какой-то момент своей жизни в плену такого состояния, которое вело их к неминуемой беде, заключению (в тюрьму или сумасшедший дом) или смерти.

Эти самые люди, тысячи и тысячи из них, сегодня живут счастливо и плодотворно, день за днем, преодолевая все те же испытания, которые приходятся на долю любого человека, но они принимают эти испытания с огромной верой в исцеляющую и прощающую силу Господа.

Подавляющее большинство этих людей воспринимают это как процесс исцеления, почти так же, как человек, который идет в больницу, чтобы вылечиться от рака. По моим наблюдениям, они никогда не рассматривают этот процесс как наказание или нравственную корректировку ради избавления от злодеяния, которое они сами по отношению к себе совершили.

Попросту говоря, выздоравливающие алкоголики ощущают свое участие в сообществе АА как часть (очень часто - основную) какого-то чуда, которое позволяет им снова участвовать в жизни, дарованной им Богом. Эти люди фактически как эксперты разбираются в тех способах, которыми алкогольная болезнь пытается лишить их этой свободы. Выздоравливающие люди, как правило, осознают, что к выздоровлению приводит не какой-то отдельный аспект выздоровления, а весь процесс в целом. Выделение одного или двух аспектов выздоровления и попытки использовать их в различных ситуациях - это лучше, чем ничего, но не так эффективно.

Для православного христианина-алкоголика самое полное и наиболее эффективное выздоровление происходит при соединении усилий Церкви и Анонимных Алкоголиков. Программа АА без Церкви работает не так хорошо. И Церковь без Анонимных Алкоголиков тоже работает не так хорошо. Это простая истина, но подтверждается она только собственным опытом. Это не является и не может являться предметом теоретических дискуссий.

* * *

В отличие от некоторых других болезней, алкоголизм невозможно вылечить полностью. Выздоровление зависит от лечения, которое требует усилий со стороны самого пациента, оно не зависит только лишь от умения врачей. Лечение заключается в постоянных усилиях выздоравливающего человека следовать в своей жизни определенным принципам, и в настоящее время эти принципы с готовностью предлагают Анонимные Алкоголики.

Для пояснения этого утверждения попробуем расширить понятие "болезни" и включить в него идею "аллергии".

Хотя разные виды аллергии в нашем обществе становятся все более серьезной проблемой, причины ее пока до конца не ясны. Но при этом никто не говорит, что аллергия - это не болезнь, а скорее результат какого-нибудь нравственного прегрешения.

Так, все больше людей имеют аллергию на арахис. Если они съедят арахис,… когда-нибудь,… у них может случиться анафилактический шок, и в результате они могут даже умереть. Никто не станет спорить, что это болезнь, это признают абсолютно все.

Когда же речь заходит об алкоголизме, некоторые начинают сомневаться. Действительно ли алкоголик сам (или сама) по собственной воле навлекает на себя свою болезнь и прегрешение?

Разве это не то же самое, как если бы человек, знающий о своей аллергии на арахис, все равно ел эти орехи?

Если бы на алкоголизм смотрели так же, как на аллергию, например, аллергию на арахис, различие между "болезнью" и "нравственное прегрешением" быстро бы исчезло. Единственное различие между этими двумя состояниями заключается в том, что лечение аллергии на арахис состоит в приеме лекарства (обычно это эпинефрин), а лечение алкоголизма - в участии в жизни "Анонимных Алкоголиков".

* * *

В конце концов, изменение установок является необходимой и очевидной частью процесса участия в жизни Христа в Православной Церкви. На всех уровнях Церковной жизни, от патриаршего до приходского, установки отдельных людей окрашивают этот процесс и либо помогают, либо препятствуют достижению его цели. Призыв Христа "любить друг друга" требует от нас, даже если нам придется выйти за пределы своей зоны комфорта, предоставить пьющему алкоголику наилучшие из доступных инструментов выздоровления, чтобы обретя исцеление, он продолжил идти по пути спасения в жизни Церкви. На сегодня "наилучший инструмент" - это программа "Анонимных Алкоголиков" и сообщество, которое использует эти принципы на практике.

Церковь не видит необходимости контролировать или санкционировать (не говоря уже понимать) терапевтические умения докторов и медсестер, чтобы благословлять их работу. Очень надеюсь, что Церковь сможет на практике относиться к терапевтическим способностям Анонимных Алкоголиков точно так же, и (по слову св. Феофилакта) "вершить добро вершителям добра".

Зависимость как психологическое и чувственное расстройство

Протоиерей Георгий Акваро, магистр богословия, Потлач, Айдахо, США

Ваше Высокопреосвященство, Ваши Высокопреподобия и Преподобия, досточтимые доктора, уважаемые дамы и господа!

Сегодня для меня большая честь обратиться ко всем вам, и я сердечно благодарю Его Высокопреосвященство митрополита Илариона за его любезное приглашение принять участие в этом важном собрании. В силу ряда причин я не смог лично присутствовать и представляю этот краткий доклад.

Разумеется, я первый признаю, что этот доклад является чрезмерным упрощением очень сложной темы, но я рассчитываю не столько предложить ответы на вопросы, сколько начать дискуссию среди людей, гораздо более продвинутых в духовной жизни и в богословии. Я не осмелюсь утверждать, что обладаю мудростью и достаточным знанием, я лишь скромный священник в далёком штате Северный Айдахо, который изо всех сил пытается удержаться на узком пути, ведущем в Царство Небесное.

Итак, что Церковь может сказать о зависимости? Ну напрямую не так уж много. Концепция сама по себе довольно новая¹. Отцы-пустынники, боровшиеся со многими духовными скорбями, прямо не говорят об этом.

Тем не менее, это не означает, что у них не было представления о понятии, которое мы теперь определяем как "зависимость". Согласно их пониманию человеческой личности, все люди борются против особого явления, называемого "искушением"², в котором зависимость можно понимать как самую высшую его ступень. Зависимый - это тот, кто полностью порабощён своими искушениям, как бы он не старался освободиться.

Итак, чтобы понять зависимость в богословской перспективе, мы должны сначала спросить самих себя, как мы искушаемся. Большинство из нас в силу нашего современного образования, построенного на психологической концепции, сразу же скажут, что нас соблазняют мысли, и что зависимый или кто-либо другой, борющийся с искушениями, должен бороться со своими мыслями.

Так что же такое мысли? Это может показаться глупым вопросом, но на самом деле это важно - что значит думать. Мы думаем на протяжении всей нашей жизни, и в большинстве случаев можно сказать, что мы мыслим словами. Наша способность говорить и выражать словами свои мысли является основой не только нашей повседневной деятельности, но нашего самопонимания.

Мы думаем "я злюсь" или "я голоден". Кажется, что здесь всё понятно. Но в действительности наш жизненный опыт гораздо больше, чем просто слова. У нас есть опыт переживаний и восприятия, которые не могут быть адекватно выражены совами. Мыслить словами важно, но всё становится сложнее, когда дело касается человеческого восприятия.

Психология основывается на представлении о том, что человеческий опыт, по большей части, передаётся и сообщается в вербальной форме. Психологи полагают, что их пациенты будут выражать свои мысли четко, и будут воспринимать новые идеи и понятия, слушая слова психолога, которые в свою очередь являются выражением его собственных вербализованных мыслей о пациенте или о мире в целом. В этом процессе психологи могут быть агрессивными или пассивными, но самое важное - это использование слов, чтобы помочь пациенту избавиться от болезни.

Обращаясь к Святым Отцам, мы часто видим подобный подход в историях об их наставлениях. Однако, изучая произведения подобные "Добротолюбию", мы видим, что вербальные наставления - это лишь малая часть общей большой борьбы с искушением. Итак, в чём же разница между христианским подходом и современным пониманием человеческого разума?

Церковь начинается с понимания того, что основа каждого человека - Свет Христов, который, как мы говорим во время Литургии Преждеосвященных Даров, "просвещает всех"³. Каждый человек создан по Образу и Подобию Христову, как описано в Книге Бытия:

Человек - это материальное, смешанное с духовным, а "психика" в психологии - это промежуточная область между физической и духовной природой человека. Таким образом, человек в своей жизни познает три разные области: он познает духовное, физическое и мысленное. В мыслях он пытается примирить эти два очень разных мира.

Мы часто читаем "Добротолюбие" и уделяем особое внимание "помыслам" и борьбе с мыслями, но как часто мы обращаем внимание на чувства? Чувства в разработке современных концепций - это просто данные для мыслительных процессов. Зрение, слух, обоняние, осязание и другой чувственный опыт рассматриваются лишь как необработанная физическая информация, ничем не отличающаяся от прогноза погоды.

Но древние полагали, что чувства являются очень важной частью человеческого опыта⁴, отдельной от мыслей. Церковь придает чувствам такое большое значение, что освящает их в таинстве Миропомазания. Почему?

Давайте на мгновение подумаем о том, для чего человеку чувства, при этом мы возвращаемся к человеку, созданному Богом. Этот человек создан с желаниями или инстинктивными потребностями. Эти потребности есть средство, благодаря которому человек, будучи зависимым существом, обеспечивает своё выживание. У животных такие же инстинктивные потребности, и мы видим, насколько нижняя часть мозга человека и животного физиологически схожи. Потребности необходимы для выживания. Не имей мы чувства голода, мы бы заморили себя до смерти.

Потребности бурлят внутри человека и заставляют его действовать, хотя и делают это не напрямую. Потребности проникают в человеческое сознание и заставляют его испытывать дискомфорт. Человек должен удовлетворять их и действовать в этом мире таким образом, чтобы обеспечить своё выживание. И тогда подобно животному человек должен воспринимать мир, в котором он живёт, лишь как средство удовлетворения собственных нужд.

Восприятие, таким образом, начинается с чувств. Чувства являются первичным способом восприятия мира. Человек должен использовать слух, зрение, осязание и другие виды физического взаимодействия, чтобы найти то, что ему нужно.

Итак, как голодный человек узнает, что является едой, а что нет? Откуда мы знаем, что горькое - это плохо, а сладкое - хорошо? Здесь мы находим то, что можно называть "инстинктом". Человек уже с рождения знает, что сладкое - это хорошо, а горькое - плохо. Чувственная информация с заранее заложенным "значением" дается нам Богом. И в этом мы опять-таки похожи на животных. Никто не учит нас, что такое сладкое, мы просто знаем это.

Но для выживания человеку и животному недостаточно одних только чувств. И люди, и животные способны запоминать различные сенсорные ощущения, и благодаря эму повторять определённые действия или избегать их. Так, человек помнит, что сладкое, а что горькое. Его чувства аккумулируют информацию о вещах, и постепенно уже он создаёт свою картину мира, хотя и не без помощи воображения.

В воображении чувственная информация и воспоминания сливаются воедино, побуждая человека к размышлению. Таким образом зарождается воля человека, и на этом этапе человек уже отличается от братьев наших меньших. Воображение животных позволяет им мыслить на примитивном уровне, тогда как человек способен говорить и использовать свой рассудок. Человек может мыслить словами и использовать абстрактные понятия. И оказывается, что человеческие желания выходят далеко за пределы желаний животных. Человек стремится к прекрасному, он жаждет самовыражения. Человек ищет Бога и Божий Промысл.

Современные нейронауки свидетельствуют о том, что языковые функции мозга никак не связаны с принятием решений. Как показали маркетинговые исследования, лишь немногие из опрошенных способны выразить словами, почему они предпочитают один бренд другому⁵. Человек - это чувственное создание, способное мыслить, а не мыслящее, способное чувствовать.

Это крайне важно для понимания причин грехопадения и первородного греха, нарушившего человеческую природу. Давайте рассмотрим Книгу Бытия 3:1-7:

"Змей был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог. И сказал змей жене: подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю? И сказала жена змею: плоды с дерев мы можем есть, только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть. И сказал змей жене: нет, не умрете, но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло. И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел. И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги, и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания".

Мы видим, что Ева проходит через ряд чувственных переживаний касательно Древа Познания. Вначале самое базовое чувственное восприятие - удовлетворение потребности в еде, но позже мы видим, что чувственное восприятие усиливает её другое желание, из чего мы делаем вывод, что чувства и глубокие желания связаны. Подобно тому, как наши инстинктивные потребности побуждают нас чувствовать наш мир, наши чувства пробуждают наши желания.

Вкратце процесс, ведущий от желания к действию, выглядит примерно так: человек испытывает желание, его чувства возбуждены, он начинает исследовать свое окружение, в это же время включается его воображение, и он начинает планировать. Задействовано высшее мышление, человек анализирует варианты и абстрактные факторы. Затем его чувства определяют тот предмет, который он желает; он испытывает эмоцию, которая останавливает высшее мышление, и переводит придуманный план из области теории в действие. Действие проистекает из чувственного процесса.

Вот почему Святые Отцы призывали нас хранить чувства; это символически выражается в наметке, которую носят монахи. Об этом же говорит христианская аскетическая традиция. Добротолюбие призывает христиан оберегать свои чувства от чрезмерного удовольствия, дабы не вызвать ещё большего желания в ущерб стремления к Богу. Воля человека ограничена, и он не может одновременно стремиться и к Богу, и к чему-то еще. Человек не способен воздействовать на вещи, которые не может ощутить.

Это подводит нас к пониманию того, как человек становится "зависимым".

Зависимость - это непреодолимое стремление совершать поступки, ведущие к саморазрушению. Если мы согласны с тем, что человек - это чувственное создание, способное мыслить, то тогда, возможно, зависимость - это сенсорная проблема. Каким образом? Давайте разберемся.

Чувства помогают человеку найти способ удовлетворить свои желания, и в то же время помогают избегать того, что приносит вред. Так, Адам и Ева "увидели" свою наготу и попытались прикрыться. Человек испытывает желания и страхи, к одному он стремится, другого избегает. Это движение вперёд, а не назад.

В действительности, в целом наши чувства уже обладают заданным значением (желание или уклонение) ко всему, что можно почувствовать. Человек испытывая нечто, постигает его суть и, оказывается, что в мире существует не так много вещей с неопределённым значением. Человек, как правило, не имеет двойственного отношения к окружающему миру. А основное стремление человека направлено к его желаниям. Чувства настроены на поиск и приобретение того, что мы желаем.

Искушение приходит к нам в тот момент, когда мы испытываем желание и не видим простого способа его удовлетворения. В случае с Евой её желание быть как Бог, понятно (в конце концов, ведь она была создана по Его Образу и Подобию), но её чувственный опыт усилил это желание настолько, что она не смогла его больше сдерживать. Забыв об истинном завете Господа, Ева попадает в ловушку змея.

Так человек и продолжает поддаваться соблазну, поскольку его желания затмили собой память о спасительных заветах Бога.

Зависимость идет еще дальше, так как она начинается не с желания человека, а с его страха. Зависимые часто говорят о том, что их зависимость началась с двух основных моментов: страха, а затем чувственного опыта, который устранил этот страх.

Книга Анонимных Алкоголиков определяет данный опыт довольно неподходящим словом "аллергия". Правда заключается в том, что аллергия - это полностью негативный опыт, в то время как зависимый говорит совершенно об обратном.

Первая выпивка или прием наркотика почти для всех зависимых были связаны с приятными переживаниями, которые усилились за счёт ранее существовавшего страха. Мы можем рассматривать "аллергию" как искажение чувств, при котором человек может быть сверх восприимчив к конкретному веществу или к чувственному опыту.

Посмотрите, как применение успокоительного средства может вызвать раздражение у того, кто пытается взбодриться, и в то же время принести удовольствие тому, кто ищет покоя. Наш разум придаёт дополнительное значение одному и тому же переживанию, исходя из наших желаний и страхов. Если чувства уже подвергаются искажению, за счет чего успокоительное средство оказывает на человека еще более сильное воздействие, то это может вызвать сильное желание данного вещества.

Здесь мы также сталкиваемся с проблемой, которую не может решить терапия словом: ни один психолог не способен убедить зависимого, что тот не чувствует себя лучше, принимая наркотик. В то время как его абстрактное мышление может постичь всю бедственность положения, его чувственный опыт - нет. Чувства говорят ему, что он нашёл лекарство от своих страхов.

Это в свою очередь приводит к дальнейшему искажению, ведь первоначально наркотик использовался как обезболивающее средство, но впоследствии вызвал у зависимого стойкую потребность в этом наркотике. Реальность такова, что в действительности нет никакого желания, а есть страх, но поскольку разум предпочитает желания, а желание может быть удовлетворено наркотиком, тогда страх искажается в ложное желание, которое мы часто называем "страстью".

Таким образом, зависимый человек в своём стремлении делать добро и следовать своим желаниям (потому что созданные Богом желания по своей природе благи) неизбежно впадает в грех и искушение, потому что искаженные чувства и страсти подчинили его волю.

Так как же избежать этой тюрьмы? Как мы видим, управлять своими чувствами не просто. Наши чувства настолько сильны, что они фактически определяют то, что мы о себе думаем. Наконец, чувства сообщают нам не только информацию о внешнем мире, но и о нашем положении в мире, и каково наше место в нём. Ощущение температуры и чувство боли сообщают нам, стоим ли мы на солнце и не слишком ли долго мы там стоим. Также наши чувства сообщают, насколько по росту мы выше других, и что ожидать от них - угрозу или пользу.

Если чувства искажены, подобно тому, как люди рождаются с нарушениями зрения и слуха, тогда и восприятие мира искажается, а вместе с ним и самовосприятие. Только сейчас нейронауки начали использовать снимки мозга, чтобы увидеть, что происходит внутри мозга во время различных переживаний. Уже сейчас можно отметить, что разные люди неодинаково реагируют на различные сенсорные раздражители.

В своем документально подтвержденном исследовании о черепно-мозговых травмах и их влиянии на сенсорные процессы доктор Рамачандран обнаружил, что больные с ксеномелией желали ампутировать свои конечности или страдали расстройством, при котором конечность не ощущалась ими как часть собственного тела⁶. Едва уловимые искажения в процессах восприятия определяют не только человеческие "вкусы" в еде и в моде, но и бесчисленные различия нашего жизненного опыта. Доведите это искажение до крайности, и вы поймёте, как появляются психопаты.

Согласно Святым Отцам, между женскими и мужскими потребностями нет принципиальной разницы.

Потребности являются общими для всех людей, приходят они через ум в область чувств и воображения, где взаимодействуют с нашим самовосприятием и представлениями о том, чего мы способны достичь. Учитывая, что половая потребность объединения с "иным" возникает в целом только для того, чтобы испытать "инаковость" на чувственном уровне, мы можем констатировать, что феномен гомосексуальности имеет не психологическую причину; скорее это искажение самовосприятия, которое, в свою очередь, искажает потребности гомосексуалиста и его чувственное восприятие других. Это не психологическая, а сенсорная проблема. Конечно, это тема для отдельного доклада, но определенная корреляция, несомненно, есть.

Выздоровление начинается в тот момент, когда зависимый осознает свою глубочайшую тоску по Богу, признает перед Богом, что его собственные чувства обманчивы. Вот почему 12-шаговые группы начинаются с очень простой вещи. Зависимые собираются не для того, чтобы поговорить о своих проблемах, будто пришли к доктору, но для того, чтобы признать наличие проблем восприятия и призвать друг друга положиться на восприятие других, чтобы те руководили их действиями.

Здесь вступают в игру вербальные мысли, и они очень важны, тут я надеюсь, что мои друзья психологи не воспримут этот доклад как нечто, оскорбляющее их, без сомнения, важную работу. Психологи помогают справиться со страхами и тревогой, но только словами невозможно вылечить человеческие страсти, которые лежат в основе зависимости. Кроме того, вербальные мысли и мысли сами по себе появляются слишком быстро. Одна из величайших опасностей для человека - воспринимать собственные мысли слишком серьезно и осуждать себя исключительно за содержание этих мыслей, которые могут быть всего лишь проявлением нашего воображения, нежели плодом наших желаний.

Монашеская традиция обращает основное внимание именно на этот процесс, прежде всего требуя от монашествующего усмирить свои физические потребности и управлять своими чувствами, будучи иноком, чтобы затем принять Малую схиму и начать бороться с помыслами. Только потом, когда и чувства, и разум будут подчинены, монах готов перейти к духовной брани с самим дьяволом, и это уже Великая схима.

Зависимость может быть побеждена только одним способом - подчинением зависимого человека Богу, для того чтобы Бог постепенно излечил его чувства. Я утверждаю, что зависимые часто испытывают непреодолимое чувство страха, которое заставляет их употреблять. Ключевой элемент, который можно выделить из жизненного опыта зависимых, - это склонность испытывать сильное чувство тревоги, которое проявляется сначала на физическом уровне, затем переходит на эмоции и в конечном итоге ведет к действиям.

Только через подчинение себя Богу и ощущение полного доверия зависимый человек начинает понимать, насколько его чувственное восприятие тревоги искажено, начинает искать в себе силы вынести эти испытания, не поддаваясь своей зависимости.

Я хотел бы поблагодарить митрополита Илариона за его доброту и благословение обратиться ко всем вам. Я сердечно приветствую доктора Евгения Проценко, первопроходца в области лечения зависимости в Российской Федерации. Пожалуйста, помолитесь за меня и простите, если обидел вас или заставил скучать!

Слава Иисусу Христу!

¹White, William L. Slaying the Dragon: The History of Addiction Treatment and Recovery in America. 1998. Bloomington, IL: Chestnut Health Systems. pp. xiii.

²There are varying degrees and sources of temptation, primarily divided between those generated within the person himself versus intentional temptation by others, particularly the devil. Resistance to these latter temptations represent the high mark of Christian ascetical struggle.

³Antiochian Orthodox Christian Archdiocese of North America. The Liturgicon. 1989. Englewood, NJ: Antakya Press. (2nd ed. 1994). pp. 346-347.

⁴A fascinating and all-too-brief discussion of the ancient approach to the senses may be found in Onians, R. B. 1951. The Origins of European Thought about the Body, Mind, the Soul, the World, Time and Fate. Cambridge University Press. pp. 66-87.

⁵Gladwell, Malcolm. Blink: The Power of Thinking Without Thinking. 2007. New York: Back Bay Books.

⁶Ramachandran, V. S. Phantoms in the Brain: Probing the Mysteries of the Human Mind. 1998. New York: Harper Collins. pp. 131-139.

К началу страницы