Главная страницаИнформационные материалыНоу-хауИнформационный бюллетеньМиссия ACTОбъявления

Информационный бюллетень, ноябрь 2018

Конференция по работе с наркозависимыми

Ниже публикуются доклады участников
конференции "Богословское осмысление проблем зависимости: православный и католический взгляд",
1-2.10.2018 г., С.-Петербург (продолжение)

Анализ понятия страсти в христианской антропологии и аддикции в современной психологии

Протоиерей Сергий Бельков, руководитель сети противонаркотических реабилитационных центров Выборгской Епархии РПЦ

В настоящее время, учитывая успешность реабилитационных программ, реализуемых Русской Православной Церковью или патронируемыми ею организациями, осуществляющими работу по духовно-ориентированным программам на основе православного мировосприятия, уже реже возникает вопрос о роли и месте Церкви в социальном служении в области реабилитации и ресоциализации лиц, страдающих различными формами зависимостей. Тогда как совсем недавно признавалась лишь некая деятельность Церкви в работе с лицами, склонными к девиантному (отклоняющемуся от норм) поведению, посредством духовно-нравственных бесед, проповедей и так далее, предполагая только профилактику. Церкви часто категорически отказывали в праве (особенно со стороны наркологического сообщества) заниматься конкретной работой с лицами, страдающими различными аддикциями, например употреблением психоактивных веществ (ПАВ).

В представленном докладе, нами будет изложен анализ понятия страсти в христианской антропологии и аддикции в современной психологии, чтобы разобраться имеются ли между ними существенные противоречия.

Очевидно, что существуют определенные параллели между пониманием страсти в христианской антропологии и проблемы аддикции в современной психологии. Это дает основание для сравнения и сопоставления опыта православной реабилитации и подходов, разрабатываемых в аддиктологии. Рассмотрим сначала определение аддикции и коснемся некоторых особенностей подхода к проблеме аддикции в психологии.

Аддикция - зависимость, пагубная привычка, привыкание. Долгое время зависимость воспринималась только через связь с употреблением психоактивного вещества - алкоголя или наркотиков, и основное направление работы состояло в устранении этого симптома. С течением времени была выявлена связь патологических зависимостей с личностными нарушениями зависимых, при этом перечень возможных причин аддикции был существенно расширен. "Оказалось, что можно выделить общие принципы аддиктивного поведения с формированием широкого спектра поведенческих патологических отклонений, связанных со стремлением зависимого к уходу от реальности путем искусственного изменения своего психического состояния" [1].

Аддиктивное поведение, в том числе связанное с употреблением наркотиков и других ПАВ, также обусловлено желанием человека уйти из реальной жизни путем изменения состояния своего сознания. Оно всегда характеризуется утратой личностью свободы воли, приобретением пагубных стереотипов поведения и деструктивных жизненных или, что одно и то же, - аддиктивных установок.

Аддиктивная установка выражается "в появлении сверхценного эмоционального отношения к объекту аддикции, мысли и разговоры об объекте начинают преобладать, появляется механизм интеллектуального оправдания аддикции, снижается критичность к негативным последствиям аддиктивного поведения и аддиктивному окружению, развивается также недоверие к лицам, не принадлежащим к этому окружению, в том числе к специалистам" [2]. В целом изменения психики, которые происходят при аддикции, следующие: подчиненность сознания предмету зависимости, отрицание самого факта зависимости, утрата самоконтроля.

В качестве аналога понятия аддикции в православной антропологии можно рассматривать понятие страсть. В психологической литературе понятие страсть определяется как "сильное, стойкое, длительное чувство, которое, пустив корни в человеке, захватывает его и владеет им. Страсть всегда выражается в сосредоточенности, собранности помыслов и сил, их направленности на единую цель" [3]. О подобном развитии страсти пишут и святые отцы: "страстью называют такую склонность и такое действие, которые долгое время гнездясь в душе, посредством привычки, обращаются как бы в естество ее. Человек приходит в это состояние произвольно и самоохотно; и тогда помысл, утвердясь от частого с ним обращения и сопребывания, и согретый и воспитанный в сердце, превратясь в привычку, непрестанно возмущает и волнует его страстными внушениями, от врага влагаемыми" [4].

Важно отметить тот факт, что описание "симптомов" страсти и развития страстного состояния удивительно точно совпадают с описанием аддикции и аддиктивного поведения.

Общими чертами аддикции и страсти являются:

  • рассмотрение развития аддикции и страсти как результата комплексного нарушения, не только "захватывающей и определяющей мотивационную сферу личности" [5], но затрагивающего и другие уровни человеческой личности;
  • повреждение (пленение) воли человека;
  • устойчивость во времени;
  • циклический характер поведения.

В составе образовавшейся страсти можно различать: сердечное расположение (аддиктивная установка) и привычные греховные действия, удовлетворяющие страсть (циклическое аддиктивное поведение).

Завершая анализ понятий аддикции и страсти, можно сделать вывод о том, что их можно отождествлять, но с некоторой оговоркой. Понятие страсти несколько шире понятия аддикции, в виду того, что оно тесно связано с понятием греха. Греха не в значении его как уже устоявшейся порочной страсти, а как изредка совершаемого греховного поступка, являющегося как бы зародышем в образовании страсти.

Несмотря на бесспорное утверждение, что "в самом первом совершении греха человек уже закладывает основание привычки, поскольку совершивший грех однажды, легко его повторит в будущем <…> греховная привычка же ведет к греховной страсти" [6], человек, устраняя покаянием последствия одиночных греховных поступков, которые могли бы вырасти в привычку, принимает превентивные меры, не позволяющие развиться греховной страсти. Этот факт является преимуществом православного подхода к проблеме аддикции, т.к. позволяет начать коррекцию личности на ранних этапах, когда ее разрушение еще не так заметно.

Данные выводы подтверждают, что понятие аддикции в аддиктологии, страсти в общей психологии и страсти в христианской антропологии по своему смыслу идентичны и обладают общими чертами, что дает право Церкви оказывать помощь людям в преодолении зависимости (страсти) по собственным программам наряду с медицинскими и другими социальными программами реабилитации зависимых от психоактивных веществ. Тем самым обосновывается право Церкви на выполнение работ и оказание услуг по социальной реабилитации и ресоциализации лиц, потребляющих наркотические ПАВ в немедицинских целях, по своим оригинальным программам.

Литература

  1. Бельков С. Н. Православный подход к проблеме аддикции. Практический опыт реабилитации наркозависимых в центре Саперное. - Acta Eruditorum. РХГА, 2015, вып. 18, с. 65.
  2. Бельков С., прот. Практические аспекты реабилитации наркозависимых: Православный подход к проблеме аддикции. - Курск, 2015.
  3. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. - М., 1989.
  4. Нил Сорский преп. Устав о скитской жизни в изложении еп. Иустина. М. 1892.
  5. Белорусов С. А. Психопатологическая систематика личностных расстройств и учение о "страстях" в аскетической православной традиции. - Московский психотерапевтический журнал, 2009, №3, с. 154.
  6. Григорьев Г. И. Грех как аддиктивное поведение: богословские основания и медико-психологический метод исследования, СПб, 2014.

"Богословие и зависимость": несколько тезисов к новому учебному курсу

Игумен Иона (Займовский), руководитель Православного реабилитационного центра "Метанойя"

В своем докладе я хочу предложить три идеи, которые, я убежден, могут стать основой курса для духовных школ. Но прежде всего необходимо сказать, как я пришел к этим идеям.

В ноябре 2017 года в Общецерковной аспирантуре и докторантуре им. свв. Кирилла и Мефодия состоялась защита моей диссертации на тему "Поиск целостного подхода к химической зависимости: диалог науки, Церкви и общественных движений за трезвость". По результатам исследования подготовлена и отдана в печать монография "Богословие и зависимость: несколько тезисов о целостном подходе к алкоголизму и наркомании". В этой работе я изучаю достижения западной аддиктологии, а также богословское осмысление проблемы у христианских авторов, как православных, так и инославных. Значимой частью моего труда стало изучение опыта Римско-Католической Церкви. В частности, я обращался к работе священника Кирилла Горбунова, выполненной под руководством архиепископа Павла Пецци, познакомился с таким интересным сообществом, как "Каликс", а также изучил (совместно с Евгением Николаевичем Проценко) деятельность польских католических реабилитационных центров. Опыт католической Церкви интересен и актуален для нас.

Все идеи, сформулированные в работе, прошли проверку на практике. Во-первых, 14 лет существует профилактическая программа "Метанойя" при Даниловом монастыре. Эта программа реализует сотрудничество православной Церкви и медико-психологических институций. На данный момент открыто 4 постоянно действующих группы, работает телефон доверия, есть домовый храм (храм уникальный, поскольку открыт в амбулаторном учреждении), в котором регулярно совершается общая Евхаристия, поет народный хор.

Во-вторых, важную роль сыграл учебный курс для московского духовенства при Новоспасском монастыре. За 7 лет обучение прошло более 600 студентов. Курс помог убедиться в справедливости основных тезисов исследования. Например, после обсуждения принципа делегирования один студент-священник признавался: "Вы сняли груз с моих плеч. Раньше я думал, что как пастырь должен творить чудеса: помогать моим прихожанам исцеляться от алкоголизма и наркомании. Но у меня это плохо получалось. И мне казалось, что у меня мало веры. Вы объяснили мне, что именно должен делать священник, когда он сталкивается с проблемой химической зависимости".

Вся моя деятельность - практическая и исследовательская - убеждает меня в том, что только совместными усилиями всех христиан, с опорой на достижения медико-психологической науки, применяя холистический опыт трезвеннических движений (и, в первую очередь, опыт движения "Анонимные алкоголики"), можно оказать действенную помощь страдающим людям. На такой основе должен строиться и курс для будущих священников.

Итак, вот три идеи для будущего курса:

1) Христианское понимание зависимости - это, в первую очередь, холистическое понимание зависимости. Нам чуждо чисто материалистическое понимание болезни: не дух, душа и тело, а просто тело. Любая болезнь, тем более болезнь зависимости, имеет духовную основу. Как говорит митрополит Антоний, вспоминая одного из отцов Церкви, "когда мы говорим о грехах плоти, мы говорим не о том, что плоть наша греховна, но о тех грехах, которые наша душа совершает против нашей плоти" (митрополит Антоний Сурожский. Тело, дух, душа: целостность человеческой личности // Московский психотерапевтический журнал, 2002, № 2. С. 120). С этой аксиомой церковной жизни часто не соглашаются медики, утверждая, что существует волшебная таблетка от алкоголизма. Вот почему Церковь выступает против кодирования, гипноза и других манипулятивных практик.

С другой стороны, нельзя не признать, что вся современная аддиктология смотрит на проблему зависимости целостно, холистически. Духовный аспект не только не игнорируется, он ставится во главу угла. Наука старается изучать духовность объективно. Так, например, аддиктолог Сандра Шнайдерс рассматривает духовность как стремление к предельной, высшей ценности, которая может быть выявлена в жизни каждого человека на любом этапе его жизни. С феноменом духовности предлагается работать при помощи научных понятий и инструментов.

Однако научная объективность в оценках феномена духовности может привести и приводит к обезличиванию духовности. Такая как бы объективная духовность - размытая, контртрадиционалистская - конвертируется в различные синкретические учения в духе Нью Эйдж. Многие реабилитационные системы транслируют такое понимание духовности, далекое от христианства. В будущем курсе для священников необходимо раскрыть именно христианские истоки феномена групп самопомощи; показать динамический характер духовности в программе "12 Шагов".

Есть еще одна опасность, о которой нельзя не сказать. В церковной среде все еще нередко зависимость трактуют сугубо спиритуалистически. По умолчанию считается, что алкоголик недостаточно погружен в жизнь Церкви, и в этом его главная проблема. Ему предлагается обрести трезвость, руководствуясь традиционным аскетическим арсеналом. К сожалению, это работает очень плохо. Биологическую, психологическую и социальную стороны проблемы ни в коем случае нельзя игнорировать.

2) Будущему пастырю необходимо усвоить принцип делегирования. По сути, это принцип смирения. Например, хорошая мама, когда не знает, что делать, ищет специалиста для своего ребенка, а мама не очень здоровая решает все проблемы исключительно сама. Делегирование - это здоровый подход к проблеме зависимости в церковной общине. Мы должны быть готовы отпустить зависимого, отдать его в руки специалиста (разумеется, не случайного специалиста!), постоянно поддерживать на пути терапии и помочь ему обрести свое место в общине после прохождения реабилитации. Любой живой хороший приход привлекает для своих нужд разных специалистов: юристов, психологов, врачей. Делегирование - это позиция, когда священник сознает границы своей компетенции, когда он знает, куда можно направить зависимого и его родственников. Этому тоже надо учиться. Я считаю, что на настоящий момент лучше всего этот принцип раскрыт в книге греческого православного священника Димитрия Мораитиса "Returning the lost sheep" (издана в США в 2013 г.). Книга посвящена выработке оптимального церковного подхода в служении химически зависимым и их семьям. Отец Димитрий констатирует, что помощь алкоголикам и другим зависимым - это трудное и неблагодарное служение, так как священник имеет дело со срывами, отрицанием зависимого, собственной фрустрацией, вызванной сопротивлением и неверием в победу. К этому добавляется этнокультурная трудность, поскольку во многих народах при наличии зависимости принято поддерживать атмосферу секретности. Поскольку священник играет ключевую роль в православной общине, он нередко становится именно тем, к кому обращаются за помощью в безвыходной ситуации. Священник, таким образом, оказывается "на передовой", и поэтому вопреки всем трудностям ему необходимо быть готовым к этому служению [там же, с. 6]. Главным содержательным моментом книги отца Димитрия является обсуждение одного значимого документа (принят специализированной комиссией Департамента Здравоохранения США в 2003-2004 гг.). В нем даются общие рекомендации духовным лицам и членам религиозных общин, несущим служение зависимым. Рассмотрим все 12 пунктов этого документа.

Священнику рекомендуется:

"1. Иметь представление об общепринятом определении алкоголизма и наркомании, осознавать, что зависимые подвергаются социальному отвержению.

2. Иметь представление об основных симптомах алкоголизма и наркомании, о признаках абстиненции, о том, как зависимость влияет на личность и семью, а также об особенностях различных стадий выздоровления.

3. Осознавать, что возможными признаками болезни могут быть, помимо прочего, конфликты между супругами, насилие в семье (физическое, эмоциональное и вербальное), самоубийства, госпитализация или столкновение с криминальными структурами.

4. Понимать, что зависимость препятствует религиозному и духовному развитию; уметь эффективно объяснить важность духовности и практической религиозности в выздоровлении, опираясь при этом на священные тексты, предания и ритуалы, принятые в общине верующих.

5. Осознавать пользу ранней интервенции как для зависимых, так для их семей и детей, вовлеченных в зависимые отношения.

6. Обладать навыками пастырской работы с зависимыми, а также их семьями и детьми, вовлеченными в зависимые отношения.

7. Уметь надлежащим образом поддержать зависимых и их семьи, укрепляя в них надежду на выздоровление.

8. Хорошо представлять себе возможности, которыми обладает община в деле помощи аддиктам и их семьям.

9. Обладать базовыми знаниями о 12-шаговых сообществах: АА, АН, Ал-Анон, Нар-Анон, Ал-Атин и др.

10. Уметь применять знания о зависимости, а также ценности и установки выздоровления к самим себе и в собственных семьях.

11. Уметь создавать и структурировать соответствующую среду для помощи и поддержки зависимых и их семей.

12. Обладать навыками профилактической работы в отношении социума"" [там же, c. 44-45].

Я считаю, что этот документ мог бы стать основой для пастырского образования в наших духовных школах.

3) Третья идея сформулирована в евангельском присловье: Врачу, исцели?ся сам. Опыт курса для священников показывает, что немало священнослужителей имеют серьезные проблемы, связанные с болезнью зависимости или же созависимости. Но в силу корпоративных этических норм им трудно раскрыться перед светским специалистом, тем более, на группах поддержки. У священника ряса как бы стала их кожей. Но студенту-семинаристу гораздо проще осознать проблему и начать ее прорабатывать на студенческой скамье. Курс о зависимости останется невостребованным, если у человека сильно отрицание собственной проблемы. Отдельная тема курса: как же помочь семинаристу или священнику, если он в такой помощи нуждается? В качестве примера можно рассказать о польском реабилитационном центре в городе Гнезно, где среди пациентов много священников, страдающих алкоголизмом и наркоманией. Эти пациенты должны присутствовать на общих собраниях, и в то же время с ними работают индивидуально, затрагивая глубинный уровень проблемы, так как совершенно ясно, что чувство вины и стыда у священника будет гораздо выше, чем у человека иной профессии. Пьющему священнику трудно признать себя алкоголиком, но если это удается, у него может начаться кризис, когда ему станет трудно нести служение священника: мол, хорошо, я алкоголик, но я недостоин священнического сана и служения.

Еще в одном польском реабилитационном центре для священников, в селе Ковалев, пациенты обязаны участвовать в богослужении: служить литургию, совершать исповедь, проповедовать. Для них становится мощным импульсом к выздоровлению осознание того, что прихожане относятся к ним с уважением и с любовью; что их воспринимают как полноценных священнослужителей, которые тоже могут болеть и выздоравливают, а не как отщепенцев. Это один из серьезных терапевтических инструментов.

Новый курс в духовной школе должен быть ориентирован, в первую очередь, на самого учащегося, чтобы он мог как можно глубже принять себя, свою судьбу, принять свои отношения с Богом и начать их выстраивать на более осознанном уровне.

***

Я глубоко убежден, что в недалеком будущем в духовных школах появятся курсы с соответствующей тематикой. Возможно, учебный комитет просто обяжет специалистов создавать такой курс. Важно, чтобы с самого начала этот курс был церковным, осмысленным, качественным, чтобы в нем были представлены идеи, которые отражали бы действительность, а именно - холистический подход, принцип делегирования и принцип самопознания с позиции Церкви Христовой.

Психологические и духовные симптомы зависимости как страсти

Шеховцова Л.Ф., д.п.н., проф. СПбДА

В описании страсти и зависимости очень много общего. В связи с этим возникает вопрос - можно ли поставить знак равенства между страстью и зависимостью? Чтобы ответить на него, проанализируем их симптомы.

Проф. СПбДА С.М. Зарин пишет: "На основании данных святоотеческой аскетической психологии всякую страсть вообще можно определить как сильное и длительное желание, а желание, в свою очередь, - как осознанную потребность, выяснившуюся и определившуюся благодаря прежним опытам ее удовлетворения" [1].

Здесь важно выделить, что страсть - это сильное и длительное желание, осознанная потребность, которая имела прежний опыт удовлетворения. Аддикция - навязчивая потребность, сопровождающаяся изменением сознания и требующая определенного поведения.

Причина страсти и аддикции - сильное желание на основе уже имеющегося опыта положительных эмоций от удовлетворения этого желания. Получаемое наслаждение, удовольствие в результате удовлетворения желания подкрепляется аффектом, приближающимся по интенсивности и стойкости к бредовой идее. На психофизиологическом уровне аффект оставляет след в виде доминанты, которая побуждает человека повторять и закреплять поведенческие акты.

По своей природе душа была сотворена бесстрастной. Преп. Исаак Сирин писал, что в результате грехопадения единое внутреннее чувство Адама распалось на два: чувство удовольствия, наслаждения и чувство страдания [2]. Первое чувство стало началом всех человеческих страстей, доставляющих наслаждение, и увлекло в своем падении другую силу души - волю, а второе - чувство страдания - стало субстратом гнева, печали, тоски, отчаяния, если человек по каким-либо причинам не удовлетворял свое желание.

Можно заметить по описанию страсти, что она является достаточно сложным состоянием: составляющими в ней являются и чувство - предвкушение удовольствия; и стремление достичь удовольствия; и стремление реализовать свою потребность - что представляет уже волевые компоненты души. Таким образом, можно сказать, что страсть - это эмоционально-волевое напряжение. В психологии "сплав" эмоций и воли выступает как мотив, мотивация, движущая нашим поведением сила.

В психологической литературе С.Л. Рубинштейн определяет страсть как "сильное, стойкое, длительное чувство, которое, пустив корни в человеке, захватывает его и владеет им... Страсть всегда выражается в сосредоточенности, собранности помыслов и сил, их направленности на единую цель" [3].

В страсти ярко выражен волевой момент стремления. Хотя страсть представляет собой единство эмоциональных и волевых моментов, стремление преобладает в ней над чувствованием.

Страсть - состояние пассивно-активное, пишет С.Л. Рубинштейн: страсть полонит, захватывает человека, он становится как бы страдающим, пассивным существом, находящимся во власти какой-то силы, но эта сила, которая им владеет, вместе с тем от него же и исходит [3].

Человек может проявить очень большую активность, преодолеть многочисленные препятствия для удовлетворения своей страсти; но при этом он чувствует себя зависимым и управляемым со стороны. Такая психологическая зависимость может быть представлена в виде образа, символа, имеющего метафорический характер. Часто, как показывают исследования, это образ двойника или монстра с красными глазами, копытами, густой шерстью.

В определении богословом С.М. Зариным страсти как сильного желания, а желания - как осознанной потребности, мы видим удивительное, ярко выраженное сходство с пониманием страсти психологом С.Л. Рубинштейном. Важным моментом в понимании страсти является вопрос о взаимоотношении эмоций и потребностей. В психологии "сплав" эмоций и воли часто называют мотивацией, если же рассматривать и страсть как эмоционально-волевое напряжение, стремление к реализации определенного мотива - то такое представление можно считать общим для психологии и аскетики.

Признаки аддикции, зависимости - навязчивая потребность, от которой зависимый не может освободиться и которая требует определенного поведения для ее удовлетворения; застревание на определенной деятельности для достижения интенсивных эмоций; изменение сознания и уход от реальности.

Этапы формирования аддикции:

  • частота употребления;
  • однообразный ритм употребления, привыкание;
  • доминирование потребности;
  • управление потребности поведением, формирование привычки;
  • единственная однообразная реакция на препятствия;
  • изменение сознания;
  • уход от реальности.

Этапы развития страсти:

  • опыт удовлетворения;
  • воспоминание о положительных чувствах при удовлетворении страсти (помысел);
  • возникновение потребности получения положительных чувств при удовлетворении страсти (сочетание, или мотивация);
  • доминирование ценности гедонизма (сложение);
  • размышления о способах удовлетворения страсти (сложение);
  • поведение, деятельность, направленная на удовлетворение страсти (пленение, потеря свободы).

Как видим, этапы развития страсти и формирования аддикции довольно сходны.

Это известная последовательность состояний и действий, описанная святыми отцами:

  • прилог - это какая-либо мысль, образ, ощущение, воспоминание прежнего удовольствия, пришедшие на ум человеку. Прилог называется безгрешным, потому что он не от нас зависит, а приходит извне;
  • сочетание - собеседование с пришедшим помыслом, согласие с ним и произвольное допущение пребывания помысла с нами. Если мы не справимся с помыслами, примем их, то это состояние уже не безгрешно, но здесь важно постараться противопоставить помыслам противным - благие мысли;
  • сложением св. отцы называют благосклонный от души прием помысла;
  • пленение - это состояние души, которое устремляется к пришедшему помыслу, это порабощение страстью, постоянная ей уступка.

Порабощение страстью начинается с помысла, образа предвкушаемого удовольствия, приражения. Поскольку первичное возникновение греховного помысла, как свидетельствуют св. отцы, происходит извне, то это не внутренняя направленность человека, личность не участвует, нет ее согласия. Но переход помысла в настрой души совершается уже с участием воли самого пленяемого. Внутренняя борьба помысла с нравственными запретами, как правило, заканчивается уступкой злу, а затем подчинением страсти.

В христианской антропологии существует классификация страстей: телесные, душевные и духовные. Удовольствие, получаемое от удовлетворения желания, можно получать от вещества (еда - страсть чревоугодия; материальные ценности - страсть сребролюбия; наркотик, алкоголь, табак - аддикция) и от психического, душевного фактора (страсти гордыни - "я лучше всех", тщеславия - "я - в центре внимания" или компьютерная, телевизионная, игровая зависимости).

Таким образом, психологическая зависимость как непреодолимое влечение человека к определенному положительному эмоциональному состоянию с помощью какого-то средства (наркотиков, еды, компьютера, доминирования и т.п.), пленившее волю человека, имеет много сходства со страстным состояниям человека, порочным, греховным состоянием, когда человек становится несвободным.

Можно все-таки констатировать и определенные различия между состоянием аддикции и страстью, и связано это, скорее, с интенсивностью "порабощенности, пленения" - в страстном состоянии, как правило, не происходит значительного искажения состояния сознания и вследствие этого "ухода от реальности", что характерно для аддикции.

Святые отцы накопили огромный опыт победы над страстями во внутреннем процессе невидимой брани. Сегодня мы можем воспользоваться этим двухтысячелетним опытом для лечения аддикций, если состояния аддикции и страсти имеют так много общих симптомов.

Представим краткое описание "алгоритма" преодоления страсти, оставленного нам святыми отцами. Прежде любого согрешения в каждом человеке происходит мысленная брань, сопровождаемая победою или поражением. Эта внутренняя брань на разных этапах может остановить развитие страсти [4]:

  • прилог - св. отцы советуют заметить его как можно раньше и помолиться;
  • сочетание - если начинаются воспоминания о прежних удовольствиях - важно понять, что ты находишься уже в опасности и представить негативные последствия алкогольного или наркотического опьянения; попросить помощи у Бога;
  • сложение, т.е. согласие с помыслом - желание нарастает, негатив забывается и человек пытается оправдать себя, обещает себе, что это "в последний раз"; здесь уже очень трудно остановиться, но если вспомнить о страдании, которое мы приносим близкому человеку, помолиться и просить Божией поддержки, то еще можно устоять. Если не справимся, то нужно попытаться снова;
  • пленение или порабощение; страсть.

Страсть становится угнездившейся привычкой. Страстью можно назвать и склонность, которая превратилась уже в привычное состояние. В таком случае происходит очень быстрый переход с первой стадии - прилога - на следующие стадии - сложения и сочетания - "проскакивание" вследствие "рефлекса греха", неконтролируемого автоматизма. Привычное поведение закрепляется. Это состояние человека, конечно, подлежит покаянию. Молитва и покаяние соразмерны с виною.

Итак, как видим, борьба со страстью начинается с борьбы с помыслом: через молитву против помыслов, через пререкание им и, наконец, через их уничижение и отриновение. Это очень важно: суметь заметить греховный помысел еще только на подходе и сразу его отсечь молитвой, не вступать с ним в собеседование.

Святые отцы говорят, что это возможно, если есть добродетели бодрствования и трезвения.

Хранение, бодрствование, бдение, трезвение - это способы осуществления умного делания, основой которых может быть концентрация произвольного внимания. В психологии описано множество способов тренировки свойств внимания: концентрации, устойчивости, сосредоточенности.

Трезвение как способ хранения чистоты сердца на основе преодоления отвлекаемости внимания [5] и бдение - способность к самонаблюдению и самоконтролю - требуют развития самосознания и способности к рефлексии. Упражняемость внимания, тренировка его свойств, развитие самоконтроля и самонаблюдения - это методы, которые также можно применять для преодоления аддикции, заимствуя их в святоотеческой аскетике.

Литература

  1. Зарин С.М. Аскетизм по православно-христианскому учению. - М., 1996.
  2. Преп. Исаак Сирин. Слова подвижнические. - М., 1993.
  3. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. - М., 1989.
  4. Преодоление страсти аскетическими и психологическими методами. Ред. Шеховцова Л.Ф. - М., 2014.
  5. Шеховцова Л.Ф., Зенько Ю.М. Элементы православной психологии. - М., 2012.

Другие доклады участников конференции будут опубликованы в следующих выпусках Информационного бюллетеня.

TopК началу страницы
Главная
страница
Информационные
материалы
Ноу-хау Информационный
бюллетень
Миссия АСТ Объявления

Copyright (c) Круглый стол по религиозному образованию и диаконии, 1996-2018. Все права защищены.